Мисс Бланкеншип включает заднюю подсветку зеркала, приносит еще один стул и начинает колдовать над моим лицом. Я учусь, как маскировать неровности кожи при помощи инжиниринг-крема. Как подчеркивать контуры. Как завивать и красить ресницы. Как обращаться со светочувствительными румянами, нанопудрой и классической губной помадой, чтобы не выглядеть как неоновая вывеска. Она дает мне поэкспериментировать, показывает мне, как я могу сделать свое лицо круглее или у́же, глаза больше, а губы полнее.

Это путешествие в мир, о существовании которого я даже и не догадывалась.

– Ну, отлично. На сегодня хватит, – произносит мисс Бланкеншип после, как мне показалось, нескольких часов перед зеркалом. Она поднимает вверх тюбик с гелем. – А как пользоваться этим, я покажу тебе завтра.

– Завтра? – ошеломленно повторяю я.

Она кивает.

– Приходи к десяти утра. Первым делом пойдем покупать платье.

Я выхожу от мисс Бланкеншип, и в голове у меня страшная путаница. Мне кажется, что я потерянно скитаюсь по городу с моим пакетиком, полным косметики, хотя на самом деле иду прямиком домой. Этот путь ведет меня по улице Гармонии мимо аптеки, в которой я раньше всегда покупала свой жидкий пластырь. Я прохожу мимо, и метров через сто мне приходит в голову, что надо бы снова его купить. Старая упаковка почти закончилась, а большинство летних платьев открытые. Будет лучше, если я замаскирую свои жабры… нет, раны. Теперь, когда я научилась обращаться с пудрой, мне наверняка удастся сделать пластырь совсем незаметным.

Я разворачиваюсь и иду обратно к аптеке. Но когда оказываюсь уже перед дверью, вдруг вспоминаю, что у меня же нет с собой денег!

Ну ладно, значит, завтра. Я снова разворачиваюсь и – сталкиваюсь нос к носу с Пигритом. И он… не узнает меня!

Он, должно быть, вышел на улицу Гармонии из какого-нибудь переулка. Он проходит мимо, едва скользнув по мне взглядом.

Я потрясенно смотрю ему вслед.

– Пигрит?

От моего голоса он останавливается как вкопанный, будто только что налетел на невидимую стену. Он поворачивается и замирает, уставившись на меня.

– Саха? – спрашивает он. – Что это с тобой случилось?

– Я была у парикмахера, – отвечаю я.

– Ты была у парикмахера. Понятно. – Он качает головой. – И поэтому тебе понадобилось умчаться, хлопнув дверью?

Я объясняю ему лишь самое необходимое: что мисс Бланкеншип когда-то предложила мне помочь лучше вписаться в общество и что я решила это предложение принять. И первый шаг в этом направлении – как-то поработать со своей внешностью.

Он слушает меня наморщив лоб.

– Это чушь, – заявляет он затем совершенно безапелляционно. – Ты пытаешься спрятаться. Пытаешься вести себя так, как будто такая же, как все. Но ты не такая, не обманывай саму себя.

Я чувствую, как внутри меня что-то каменеет.

– То, что я… ну, ты знаешь что… это еще не означает, что я не имею права на нормальную жизнь.

– У тебя есть особенный талант, – не унимается он. – Такие вещи нельзя подавлять в себе.

– Но и позволять этому таланту тиранить себя тоже ни к чему. – Тут мне приходит в голову мысль. – Слушай, а можешь одолжить мне двадцать крон? Надо кое-что купить в аптеке, а у меня с собой нет ни денег, ни планшета.

Пигрит усиленно моргает, как будто наша случайная встреча кажется ему дурным сном. Он роется в карманах штанов, не спуская глаз с пакета, который я держу в руках. Наконец он вылавливает двадцатку и сует ее мне в руку.

– Не могу поверить, что ты хочешь участвовать в этом массовом помешательстве на моде и красоте.

– Давай мы это как-нибудь в другой раз обсудим, – отвечаю я, помахивая его двадцаткой. – Спасибо. Я тебе завтра отдам.

– Можешь отдать в субботу на празднике, – ворчливо отзывается он.

– В любом случае спасибо, – говорю я и захожу в аптеку. Внутри пусто и тихо. За прилавком сидит Сюзанна Керк, она младше меня на год. Ее родителям принадлежит аптека, и она всегда помогает им на каникулах. Она погружена в чтение, но откладывает планшет в сторону, как только я подхожу к прилавку.

Я говорю, что мне нужно, хоть мне и неприятно, что меня обслуживает девочка, с которой я учусь в одной школе. Впрочем, она не знает, для чего мне это: жидкий пластырь есть в каждом доме на случай мелких травм.

– Девятнадцать крон, – говорит она и ставит передо мной упаковку. Она ниже меня ростом, у нее светлые локоны, которые было бы неплохо как следует расчесать, и отличная фигура под белым халатом.

Я кладу деньги на прилавок. Она берет их, и я замечаю, что в этот момент ее взгляд направлен куда-то мимо меня на улицу и задерживается там на чем-то. Это настолько бросается в глаза, что я оборачиваюсь, чтобы тоже посмотреть.

Она увидела Пигрита. Он всё еще стоит перед аптекой, сложив руки на груди, и явно ждет меня.

Сюзанна откашливается.

– М-м-м… у нас сейчас как раз скидка на контрацептивы, – произносит она таким голосом, как будто кто-то умер. Она кивает на стоящую посреди зала корзину, в которой грудой навалены бело-зеленые упаковки, которые не спутаешь ни с чем. – Таблетки. И пена.

– Спасибо, – говорю я. – Но мне нужен только пластырь.

Она всё еще стоит неподвижно и держит двадцатку в руке.

– Я просто подумала, – шепчет она, кусая губы. – Ну… потому что… ты и Пигрит.

Я еще раз оборачиваюсь, смотрю на Пигрита, который в нетерпении переминается с ноги на ногу, снова смотрю на Сюзанну, и тут до меня доходит: Сюзанна влюблена в Пигрита!

Удивительно, как это бывает. Стоит тебе что-то осознать, как в голове всплывают одно за другим воспоминания, это подтверждающие: как она смотрела на него на школьном дворе. Как находила поводы, чтобы заговорить с ним, попросить объяснить что-то из заданий по математике или истории. Как она всегда садилась в столовой так, чтобы он мог ее видеть.

– Мы с Пигритом не встречаемся, – говорю я.

Она недоверчиво смотрит на меня.

– Не встречаетесь?

– Нет.

– Но вас же видели вместе на Малом пляже.

– Ну да, но… – Чтобы лишний раз не усложнять, я прибегаю ко лжи во спасение: – Он просто учил меня плавать.

Она сбрасывает с себя оцепенение и начинает хлопотать за кассой.

– Прости, пожалуйста, – говорит она, протягивая мне крону. – Меня это вообще-то не касается.

– Мы с Пигритом просто друзья, – говорю я, засовываю аэрозоль в бумажный пакет, а монетку в карман. – Что читаешь?

Она смущенно улыбается.

– Исторический роман. Действие происходит в Австралии 2010 года, как раз тогда начал меняться климат: волны жары, всё такое. Ужасно захватывающе. И интересно, как они тогда представляли себе дальнейшее изменение климата.